С распаренных домов спадает летний зной. 
Газон зелёный узкою полоской. 
Иду я по прохладной мостовой 
Надеждинской, а ныне Маяковской.

И кажется, что я на берегах Невы
Уже почти вот скоро три столетья.
Я помню всех - и мёртвых, и живых,
Тех, кто сейчас на том и этом свете.

Помню я, когда лебеди плыли 
По канавке, по Лебяжьей, 
Помню ветры метельные, злые 
Над Сенатскою однажды... 

И замёрзшую Чёрную речку, 
И мятежный лёд кронштадтский,
И, конечно, школьный вечер, 
Выпускной мой бал. 

И, растворившись в вас, о жители мои,
Спешу в любви единственной признаться!
Я кожей ощущаю, как горит
Огнём сердечным питерское братство!

Так век благодарить я буду Фальконе:
Он всех нас осенил рукой Петровой...
Мой государь на вздыбленном коне!
Спешу к тебе за музыкой и словом.

Убаюканный сонною лестью,
Коль продам я чёрту душу,
Пусть украдкой меня перекрестит
Петербургская старушка...
И напомнит мне Чёрную речку,
И мятежный лёд кронштадтский,
И, конечно, школьный вечер,
Выпускной мой бал.

Коль в крепости часы мне дату назовут,
Я попрошу Дворцовый мост в награду,
Чтоб влиться ручейком в мою Неву
И вечно, Зимний, быть с тобою рядом.

Вечно помнить, как лебеди плыли
По канавке, по Лебяжьей,
Помнить ветры метельные, злые
Над Сенатскою однажды...
И замерзшую Чёрную речку,
И мятежный лёд кронштадтский,
И, конечно, школьный вечер,
Выпускной мой бал.