Маяк над соломенным городом,
 Весна на Заречной улице.
 На небе воняли пожарники
 Продажные и равнодушные.
 И вот что об этом я думаю:
 Хуйня да и только, не хватит слов,
 Чтоб обо всём рассказать или просто спеть,
 Да и не поверит теперь никто.

И мой корешок попал под трамвай –
Перерезало ноги, да цела башка.
Значит, будем жить, значит, будем жрать,
Будем вверх расти, будем расцветать,
Наблюдая за тем, как сбываются сны
По литому снегу до сухой весны.
За эпохой гонореи будет болдинская осень.
Красотой спасённый, вновь воспрянул мир.

И однажды утром я взглянул в окно –
За окном темно и невесело.
Проворонил солнышко, прочавкал рассвет.
Не пали солому – рядом ходит [bad word] 
На колёсах в небо, и назад в подвал –
Гражданин похлопал, гражданин стебал,
Ткнул в лицо с любовью мировой правопорядок.
Понимай как хочешь мудрость детских сказок.

 Маяк над соломенным городом,
 Весна на Заречной улице.
 На небе горели разведчики
 Живые и огнеупорные.
 И вот что об этом я думаю:
 Любовь да и только, не хватит слов,
 Чтоб обо всём рассказать или просто спеть,
 Да и не поверит теперь никто.

Совершая харакири на глазах у всей толпы,
Позаботься, чтоб всё было поправдивей, чем в кино, –
Ради будущих посевов, ради прошлых поколений,
Ради стоптанных ботинок и обшарпанных ступеней.
Сумасшедшую невесту вдруг стошнило под венцом.
С неба капал дождик ледяным свинцом.
Рисовал пацифик, выливал кастет –
Неохота, братцы, умирать зазряю

Маяк над соломенным городом...
Весна на Заречной улице.