Февральский ветер стучится в твой дом,
в доме, где мы остались вдвоем; 
за чашкой какао, в дыму сигарет, 
с извечным вопросом: да или нет? 
Так странно день растащил по углам 
тебя и его, ее и меня. 
А ночь впопыхах смешала колоду, 
наверное, злясь на непогоду. 
Написан сценарий и розданы роли. 
И вроде, не врозь, и вроде на воле: 
она где-то там, в обнимку с гитарой, 
и он не один; то трезвый, то пьяный. 
А город, что помнил все их маршруты, 
зажег фонари и высушил лужи, 
надел черный фрак и звезды в  придачу, 
чтобы светили, и чтоб наудачу. 
Но что-то, что было сильней фонарей, 
замыслов зодчих и прочих вещей, 
стену воздвигло, потратило силы, 
и целое стало как две половины.

Февральский ветер стучался в твой дом,
в доме, где мы остались вдвоем. 
Вечер на ложе. Дыханье в ладони. 
Рядом с тобой забываешь о боли. 
А ты, прильнув подбородком к предплечью, 
заворожено смотришь на свечи. 
Ночь затихала в объятьях луны, 
и всяк о своем досматривал сны...

25.01.1993