Далеко-далеко-далеко, облака как молоко, по щеками стекает сон, кулаком стираешь боль,
Где-то очень далеко за ковром из облаков знает он что ты не спишь, знает он что ты грустишь... Одетые в белое, будто врачи, деревья бегут, исчезая в ночи,
Один с сигаретой, пылающим лбом, ты следуешь тихо с холодным стеклом. 
Одеты ботинки со странной подошвой, широкие джинсы, гантеля под носом, 
Красивые кольца, тату на лопатке, обгрызаны ногти - дурные повадки. 
Обшлёпанный бэг с графитом на лямке. Ты упакован и всё вроде в порядке. 
Туса на тусе, забыты предлоги, ты идёшь туда, куда идут твои ноги. 
А смерть как всегда где-то там далеко, и даже теперь,
Через минимум год не радует скейт и достали куранты. Тебе умирать, и без вариантов... 

Далеко-далеко-далеко, облака как молоко, по щеками стекает сон,кулаком стираешь боль, 
Где-то очень далеко за ковром из облаков знает он что ты не спишь, знает он что ты простишь... 

Ты где-то читала, что год или два можно жить со СПИДом без проблем, 
Просто так, потом как-то вяло и всё непонятно, какой-то там насморк, какие-то пятна. 
Бывает случиться что-то не так - случайно в ломах не одетый пустяк, 
Потом будет боль, потом будет страх. Дрожит телефонная трубка в руках. 
Потом будет врач, стерильный укол. В глазах сожаление, в руках приговор. 
Потом будут люди, потом будет парк. И всё будет также, но все же не так. 
Потом будут слёзы в ресницах густых - ты мёртвая рыба в море живых. 
Не радует дождь и достали куранты, тебе умирать, и без вариантов... 

Далеко-далеко-далеко, облака как молоко, по щеками стекает сон, кулаком стираешь боль, 
Где-то очень далеко за ковром из облаков знает он что ты не спишь, знает он что ты грустишь...