Он был солдат, он был солдат.
А она из тех, что любят и ждут.
Но он солгал, он солгал,
Когда говорил: меня не убьют!

Когда пришло письмо, когда пришло письмо
На официальном бланке, где были подпись и печать,
Ты сделал все, что только смог,
Чтобы не дать ей молчать, не дать ей молчать,
не дать ей молчать!

Хей, хей, милая, поплачь!
Это горе ты в себе не держи.
Хей, хей, милая, время - твой врач.
Надо жить дальше, надо жить.

Так устроена жизнь, так устроена жизнь,
Что место в строю не бывает пустым.
Ты не сказал это вслух, но про себя ты решил --
На этом месте, на этом месте должен быть ты.

И ты подставил плечо - верный друг!
Как красивы, о, как красивы её глаза!
Ты не сказал это вслух, ты не сказал это вслух,
Но молчать было нельзя, и ты сказал:

Хей, хей, милая, поплачь!
Поплачь, милая, поплачь от души.
Хей, хей, милая, время - твой врач.
Надо жить дальше, надо жить.

Она сидела в углу, она сидела в углу,
Горе не красит, но все же она так хороша!
Тебе нельзя быть одной! Ты сказал это вслух.
Ты подумал о нем. Он тебе не мешал.

В конце концов! В конце-то концов,
Ты не виноват в том, что в мире льется кровь.
И тот, кто любит, не может быть подлецом.
И в чем тут подлость?! Это только любовь!

Хей, хей, милая, поплачь!
Да по-напрасну на себя не греши.
Хей, хей, милая, время - твой врач.
Надо жить дальше, надо жить.

Она теряла контроль, ты был точен в словах.
Место в строю не бывает пустым!
Теперь ты сказал это вслух. Она металась в слезах,
И ей казалось, что ты - это он, а он - это ты.

Она открыла глаза. Она открыла глаза.
Она сказала: ну вот, ты и добился своего,
Но как мы будем жить дальше? как мы будем жить дальше?!
После того, как второй раз мы убили его.

Хей, хей, милая, не плачь!
Что случилось, того не изменить!
Хей, хей, милая! Время - палач!
Как нам жить дальше! Как нам жить!..