"Похоть и оргазм – порыв плотоядных ветров"
Архангел в рабстве, коронован, наделен душой убитых воронов
Но не без Астарты он видит покинувших рай
Для мертвецов, тьмы и прошлого
Ее распылили по хрупкому стеклу жизни, хотя ее глаза все еще удерживали огонь
Когда каменные стены посадили зверя в тюрьму
Она боролась против апатии смерти, но упала, чтобы приветствовать
И среди лжи в городе
Она была предана мучительной смерти, чтобы научится тому, что 
Богословию и похоти навечно запрещено сочетаться
Но я божился, что они сделают
Прежде чем вуаль могла бы разорвать наши объятия
Я поцеловал ее между холодных, безмолвных бедер
И пообещал сжечь христианский мир
Беременный безумием как грязной, погребальной песнью
Которая преследует сердце
Я окружен словами словно ведьмами
Мщу ей, черным как смоль великолепием
И уступаю свою душу мертвым, чтобы достигнуть цели
Пророчества сладострастной кары
Мурашки пронзительно кричат на ее гнилых толпах
Досаждающих кошмарами и своими нерешительными молитвами, обращенными в пустоту
Чтобы помешать ее указу, чтобы очистить мир от своей болезни
Когда тени не ослепляют мои глаза, чтобы увидеть
Пищу, что является их общиной
Как же они молили небеса
Но это же явное эротическое стимулирование на войне
Пронизанные шрамами темно – оранжевые вечера
Истекают кровью как брачные, непорочные дочери
Отсасывающие у священника
Психопат, грабитель веры
Теперь он тяжело страдает, лишенный кожи
Тем самым питая окрыленную епархию, требуя ее погребения
Я разорвал боевое знамя из ее кожи, распластанное в алом колдовстве
С оттенками преисподней и богохульства
Так наступает ночь, она словно свет вулканического стекла
Это повелитель, чьи несчастья иссушают словно наложницы
И под черными юбками, это шепот наслаждения
Семена тьмы, почти наслаждение
Еще более темные делишки сочетаются с моими
Я лежу на смертном одре, платя лицемерием, чтобы опозорить
Но ради ваших снов, я возвращаю себе 
Оправдание, чтобы искать жизнь снова
Потом мы нанесем удар богословам, ради нашей истинной, порочной природы
Чтобы содрать нежную плоть с этой свиньи
Как порыв плотоядных ветров
Дыхание начинающейся бури, по принуждению языка Ирода
Чрево святой девы, вкушает безупречный порок
Мы увидим с остроконечной вершины искушения
По крайней мере, распустившийся мир
Теперь волки времени, которые подкрадываются к человечеству
Соберутся как один на страшное пиршество
Лунные серпы служат напоминанием
Свора отравлена, чтобы снимать урожай косой белых, цветущих роз
Тех, кто будет хранить кривые шипы короны на мертвеце
Рассвет распят во сне
И живет в этой шкуре в библейской лжи, в воспоминаниях вопля
А мы будем танцевать среди развалин
Когда Адам и порок
Испытывают головокружение на падающих звездах
Которые сгорают еще неистовей в агонии переворота
Если все мы должны быть прокляты ради этого момента
Тогда пусть все так и будет
Ради наших душ, что пересекли океаны времени
Чтобы прижаться друг к другу еще крепче смерти...
Когда циклон поражает царство, заставляя падаль пресмыкаться
Когти похоти вырывают зов горна
В порыве плотоядных ветров
Порыв плотоядных ветров.