Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден их возраст и быт,
И дрались мы до ссадин, до смертных обид,
Но одежды латали нам матери в срок,
Мы же книги глотали, пьянея от строк!

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз,
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь, мы, не знавшие войн,
За воинственный клич принимавшие вой,
Тайну слова «приказ», назначенье границ,
Смысл атаки, и лязг боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних войн и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов...
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов

И злодея следам не давали остыть,
И прекраснейших дам обещали любить,
И друзей успокоив, и ближних любя,
Мы на роли героев вводили себя!

Только в грезы нельзя насовсем убежать,
Краткий век у забав, столько боли вокруг...
Попытайся ладони у мертвых разжать,
И оружье принять из натруженных рук

Испытай, завладев еще теплым мечом,
И доспехи надев, что почем, что почем!
Разберись, кто ты трус иль избранник судьбы
И попробуй на вкус настоящей борьбы!

И когда рядом рухнет израненный друг,
И над первой потерей ты взвоешь скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг,
От того, что убили его, не тебя -

Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал,
По оскалу забрал – это смерти оскал!
Ложь и зло - погляди, как их лица грубы!
И всегда позади - воронье и гробы!

Если мясо с ножа ты не ел ни куска,
Если руки сложа, наблюдал свысока,
А в борьбу не вступил с подлецом, с палачом
Значит в жизни ты был ни при чем, ни при чем!

Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почем,
Значит нужные книги ты в детстве читал