Утонули в синей ночи купола Москвы,
 За окном небритый дождик тронет сон листвы,
 Мне кассета, отмотавшись за мгновение,
 Бросит в прошлое небесные мосты.

Что-то дальнее, родное шансонье споёт,
 И на грусть под рюмку чая память разведёт,
 Тянет плёнка, осыпаясь в душу нотами,
 По воспоминаниям ведёт.

Играет Дассен, кассетник старый поёт,
 И чай «со слоном», и пусть весь мир подождёт,
 Играет Дассен, играет здесь, а я там,
 «Родопи» делю с Серёжкой на пополам.

Намагничены на ленту, эту с двух сторон,
 60 минут всего-то, и вся жизнь как сон,
 И по сну плывёт упрямо, но издалека,
 Вечности щемящий баритон.

Играет Дассен, кассетник старый поёт,
 И чай «со слоном», и пусть весь мир подождёт,
 Играет Дассен, играет здесь, а я там,
 «Родопи» делю с Серёжкой на пополам.