«Дорогая передача!
Во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача
К телевизору рвалась:
Вместо чтоб поесть, помыться,
Уколоться и забыться,
Вся безумная больница
У экрана собралась.

Говорил, ломая руки,
Краснобай и баламут
Про бессилие науки
Перед тайною Бермуд.
Все мозги разбил на части,
Все извилины заплел…
И Канатчиковы власти
Колют нам второй укол.

Уважаемый редактор!
Может, лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор…
Ведь нельзя же – год подряд
То «тарелками» пугают
(Дескать, подлые, летают),
То у вас собаки лают,
То у вас руины – говорят.

Мы кой-в чем поднаторели –
Мы тарелки бьем весь год,
Мы на них собаку съели
(Если повар нам не врет).
А медикаментов груды
Мы в унитаз, кто не дурак…
Вот это жизнь! И вдруг Бермуды –
Вот те раз, нельзя же так!

Мы не сделали скандала –
Нам вождя недоставало:
Настоящих буйных мало –
Вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни
Сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни
Злые происки врагов!

Это их худые черти
Бермудят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль
В восемнадцатом году.
Мы про взрывы, про пожары
Сочиняли ноту ТАСС,
Но примчались санитары
И зафиксировали нас.

Тех, кто был особо боек,
Прикрутили к спинкам коек…
Бился в пене параноик,
Как ведьмак на шабаше:
— Развяжите полотенцы,
Иноверы, изуверцы –
Нам бермуторно на сердце
И бермудно на душе! –

Сорок душ посменно воют,
Раскалились добела –
Во как сильно беспокоят
Треугольные дела!
Все почти с ума свихнулись –
Даже кто безумен был –
И тогда главврач Маргулис
Телевизор запретил.

Вон он, змей, в окне маячит,
За спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то – значит,
Фельдшер вырвет провода.
И нам осталось уколоться
И упасть на дно колодца,
И там пропасть на дне колодца,
Как в Бермудах, навсегда.

Ну а завтра спросят дети,
Навещая нас с утра:
— Папы, что сказали эти
Кандидаты в доктора? –
Мы откроем нашим чадам
Правду – им не все равно:
Удивительное – рядом,
Но нам оно запрещено!

Вон дантист-надомник Рудик,
У него приемник [bad word] :
Он его ночами крутит –
Ловит контра-ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам –
И подвинулся рассудком,
А к нам попал в волненьи жутком
И с расстроенным желудком
И с номерочком на ноге.

Он прибежал, взволнован крайне,
И сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер
В треугольнике погряз:
Сгинул, топливо истратив,
Весь распался на куски,
Но двух безумных наших братьев
Подобрали рыбаки.

Те, кто выжил в катаклизме,
Пребывают в пессимизме -
Их вчера в стеклянной призме
К нам в больницу привезли –
И один из них, механик,
Рассказал, сбежав от нянек,
Что бермудский многогранник –
Незакрытый пуп Земли.

«Что там было, как ты спасся?!» -
Каждый лез и приставал,
Но механик только трясся
И чинарики «стрелял».
Он то плакал, то смеялся,
То щетинился, как еж…
Он над нами издевался –
Ну, сумасшедший, что возьмешь!

Взвился бывший алкоголик,
Матерщинник и крамольник:
— Надо выпить треугольник –
На троих его даешь! –
Разошелся, так и сыпет:
— Треугольник будет выпит,
Будь он параллелепипед,
Будь он круг, ядрена вошь!

Доктора из передачи,
Те, кто так или иначе
Говорят про неудачи
И нервируют народ –
Нас берите, обреченных:
Треугольник вас, ученых,
Превратит в умалишенных,
Ну а нас – наоборот!

Пусть безумная идея –
Вы не решайте сгоряча:
Вызывайте нас скорее
Через гада-главврача!
С уваженьем… Дата… Подпись…
Отвечайте нам, а то,
Если вы не отзоветесь –
Мы напишем в «Спортлото»!».