Створчатым холодом
Корчится в окнах рассвет,
Морщинистым рядном
Щетинится, греться
В крещальном корыте,
Как с каланчи камни падали,
Неучи плакали, стали мудрее,
Сносили обратно
И выжили в коренной лес.

Свои сочтёмся,
Как договорились, на том берегу,
Только лодка худая
И даром не станет потеть верховой,
Всё выше и выше
До жестоковыйного дышла калош,
Так неужто порушить всё
Уткнувшись в лоскутный пробор.

                Непрозревшею ордой
                Щерить первые ряды,
                Расчубатым мытарством костров
                Вить верёвки из тоски.

Сюртук ненадеванный
Калике прохожему порвали собаки,
Как проточною волчьею вотчиной
Проворовалась строка,
Как обжился медвежьей жилой
Подпруги тугих балахонов,
Толкаться в Охотном ряду,
Опрокидывать столы.

Потаскухой душой
Коснуться губ первого снега,
Оглохнуть валдайскими сполохами
Шамканьем прелой щеки,
Пролежни на сердце выжрать
Упряжкою тяжкой подковы,
Чтоб клеенчатыми бреднями сброда
Аминить надрыв.

              Самозваною бедой,
              Мазать дёгтем полотно,
              Перемолив шею кнутом,
              Вить верёвки из тоски.

Кизяками печной райской гари
Стращать падших пащенков в дым,
Расказачился месяц рогатиной
В озере облачной пыли,
В кои там веки нам Царство приидет
Коль сорвали исподнюю рубаху,
С размаху купавы упали
С высоких голов.

Как с золотых куполов
Святотатство разбрасывало песни,
Строить мосты,
И на этих подмостках положить свою новь,
Проплывать ледоходом
Прильнув к оголтелому крошеву роя
Сопричисленных сонму
Вырванных ветром страниц.

              Самогласный перебор
              Сорит смехом на покон,
              Под двухрядный упокой
              Пляшет панихидный лик.