Побеждает закон, скачет зайчик
стоят в тундре большие корпуса заводов
тянутся к ним провода, вот сарайчик
среди талой воды, ветер дует на воду

при виде этого - с отвалившейся стеной
глядящегося в натаявшую лужищу
каплями по куртке погода весной
ласкает, любить меня - глупости, глупости

хищник с раненным кожаным крылом
глядится в сердце девочки тайное,
ее сердце зеркало тайный водоем
все увеличивающийся от весеннего таяния

гнусный сарай с одной отвалившейся стеной,
среди комбинатов и труб рев и визг
этот ковчег плохо строил Ной
этот ковчег для тебя, Норильск

этот демон - печальное зло,
некрашенный, возможно неструганый
уже не определить, кто ранил кожаное крыло,
но серый взгляд у хищника испуганный

взгляд серых испуганных глаз
он все еще готов к действию
но бесполезно течет, как газ,
как электричество к сердцу девочки

а это возмездие, как написал бы Блок,
дух-изгнанник, как написал бы Лермонтов
но все еще
трубы, провода, газ, электрический ток,
комбинаты, заводы - развалюхе не соперники

полярного лета ему тревожен приход
его полярной для индустриальной местности внешности
а у вас тут на раёне еще продают терпинкод?-
шепчет чудовище девочке с нежностью

старый сон ему приятнее новых красот,
но почему девочки нуждаются в хищниках 
никто не объяснит, никто не поймет
тут что-то субъективное личное личное

нужен Пушкин, но тут Пушкина нет,
Пушкина с его в воздух выстрелом
в мае
все еще можно замерзнуть, если упасть в снег
все еще можно влюбиться, бессмысленно, бессмысленно