Утро — вечер, утро — вечер, день и ночь.
Стрелки, цифры,циферблаты. сутки прочь.
Гири, маятники, цепи, медный гуд.
Все торопятся куда-то, все бегут.

На ходу махнуть рукою, крикнуть “Будь”!
Съесть сосиску на ходу, и снова в путь.
Сдать багаж, и в самолет, и в облака.
— Как там наши? — Как там ваши? — Ну, пока!

Гири, цепи, шестерёнки,медный звон.
Телеграмма — вместо писем, телефон,
телефонные кабины — о стекло
стук монеты — ваше время истекло!

Нету времени присесть, поговорить,
покалякать, покумекать, покурить.
Нету времени друг друга пожалеть,
от несчастья от чужого ошалеть.

Даже выслушать друг друга — на бегу —
нету времени: Приедешь? — Не могу!
На автобус, на троллейбус, в этот гон,
в эту гонку, в переполненный вагон,

То в обгон, а то вдогонку — на ходу —
в эту давку, суматоху, чехарду,
В автогонку, в мотогонку, в "нету мест",
в "не толкайтесь", переулками, в объезд,

И в затор у светофора — как в тупик...
Что за время? Наше время, время пик.
Только выхлопы бензина, дым и чад.
Только маятники медные стучат.

Только стрелки сумасшедшие бегут.
Стрелки, цифры, циферблаты, медный гуд.
Словно мир этот бессонный городской
стал огромной часовою мастерской,

часовою мастерскою, где со стен
циферблаты всех фасонов и систем,
где безумные живут часовщики.
Спать ложишься — ходят стрелки у щеки.

Стрелки, цифры, циферблаты, медный зов.
Засыпаешь под тиктаканье часов.
И летишь под этим небом грозовым —
как на бомбе с механизмом часовым.