С коршуном сходно,
Что, на тяжёлых утренних тучах
Тихим крылом почивая,
Ищет добычи, — пари,
Песня моя.
       
Ибо Бог
Каждому путь его
Предначертал,
Коим счастливец
К радостной цели
Быстро бежит;
Тот же, чьё сердце
Сжато несчастьем,
Тщетно противится
Тесным пределам
Кованой нити,
Что всё ж горние ножницы
Только однажды прервут.
       
В чаще суровой
Прячется дикий зверь,
И с воробьями
Давно богачи
В топи свои опустились.
       
За колесницей легко
Следовать пышной фортуны,
Как безмятежным придворным
По дороге исправленной
Вслед за въездом владыки.
       
Но кто там в стороне?
Путь его тонет в кустах,
Сзади его
Ветви смыкаются вновь,
Снова трава восстаёт,
Пустыня его поглощает.
       
Кто ж уврачует того,
Ядом кому стал бальзам,
Кто из избытка любви
Выпил ненависть к ближним?
Презренный, став презирающим,
Тайно достоинство он
Только изводит своё
В самолюбивом стремленьи.
       
Коль на псалтири Твоей
Есть, Отец милосердья,
Звук, его уху доступный,
Сердце его утоли!
Взор раскрой отуманенный
На миллионы ключей
Рядом с томящимся жаждой
Тут же в пустыне.
       
Ты, посылающий радости
Каждому полною мерой,
Благослови и ловцов
Братьев на поиск зверей
Со своеволием юным
Жажды убийства,
Поздних мстителей буйства,
Тщетно с которым уж годы
Бьётся с дубиной крестьянин.
       
Но увей одинокого
Тучей своей золотой,
Зеленью зимней венчай ты
До возрождения роз
Влажные кудри певца, —
О, любовь, — твоего же!
       
Ты мерцающим факелом
Светишь ему
Ночью чрез броды,
По бездонным дорогам,
По пустынным полям;
Тысячецветной зарёй
В сердце смеёшься ему;
Редкою бурей своей
Ты возносишь его;
Зимние прядают воды
С гор в песнопенья к нему,
И алтарём благодарности нежной
Грозной вершины встаёт перед ним
Снегом покрытое темя,
Что хороводами духов
Чутко венчали народы.

Ты с неприступною грудью
Смотришь таинственно явно
Над изумлённой землёй
И взираешь из облак
На страны и богатства,
Что из жил твоих братий
Рядом с собою ты льёшь.

русский вариант: Афанасий Фет, 1885