— Так значит, ты — сторонница хитрости? Откуда ты такая взялась?
— Нет, я не люблю хитрить. Но если нас хотят обмануть, положение развязывает нам руки. Где это мы оказались?
— Ну, мышцы сокращаются, значит, мы уже у него внутри. Похоже на один из желудочков.
— Что за глупое место? Да ведь это же просто чучело. Значит, все пока не по-настоящему? Вроде еще не началось.
— Не все ли равно, из чего он сделан? Мне уже совершенно ясно: в нем что-то нарушено. Придется произвести с ним sectio transversalis. Надрежем стенку. Иначе отсюда не выбраться. Что тут еще можно сделать.
— Я знаю, что делать! Перехитрят того, кто будет поступать прямо или мыслить логически. Только чудом получится выбраться отсюда, и при том ничего не испортить. Но я же умею творить чудеса! Развяжите мне руки!
— Помолчи, сделай милость. Ты — воровка и лгунья. Как тебе верить, если ты сама себе врешь? А мой кумир — истина. Чтобы не случилось, но правду я выясню и поступлю по справедливости. Оперировать буду я. Medicum morbo adhibere.
— Не командуй, ученый! Ты поступишь по справедливости, но твоя истина ослепит тебя и ты его просто прикончишь. Тут нужны чуткие руки хирурга. А вы — отойдите.
— Твои «чуткие руки» убивают гораздо чаще, чем дарят жизнь. Ты неизбежно нанесешь вред. А вот этот умник — вообще не будет считаться с потерями. Вам обоим неизвестно, что такое «милосердие».
— Да... Похоже, мы не подружимся. Да только истина все равно одна.
— Воля сделает любой выбор правильным! Это так.
— Только сердце подскажет, какой выбор будет верным. Думайте о больном, а не о себе. Он же страдает! Я еще не вижу, но я это ясно чувствую.
— Это даже не капкан, это — могила. Sub ipsum fumus sumus. Я питаю к нему мало теплых чувств.
— Оно и видно. Ты полон ненависти. Чучело или не чучело, но оно дышит. Я слышу. Можно исцелить, а не убить.
— Да как же тебе не убить! Ты убьешь непременно — помяни мое слово, так и выйдет. Вот я — могу не убить.
— Нет, мы не договоримся. Предлагаю расходиться. Чем скорее, тем лучше.
— Так и расходимся.
— Расходимся! Время пошло.