Играй же, играй, больной пианист,
Бей в ноты до судорог в истомлённых кистях.
Мне мрак в глаза воткнул окулист
И омыл свою душу, мне тело крестя.
И я на лице несу распятие трезвости,
Допивая прохладу умирающей осени,
А часы по запястью скользят тупым лезвием.
Смотрите: закатом небо обоссано!
А ты попробуй о здравии спой-ка,
Ведь если был зачат на больничной койке –
Аромат помойки переплетается с вонью цветов
И дети забавляются под плач оловянных вдов!
Вот оно: моё счастье смешное –
Шипами роз обезображенные кисти
Рисуют на бинтах краской вишнёвой
Ничтожество правд перед величием истин.
Нету ничего в жизни печальнее,
Как видеть лик нелепой смерти:
Когда ангел оставляет, поглощает отчаяние
И видишь, как в церкви венчаются черти!
Песню про свободу прогремят оковы,
Нынешнее пьянство – трезвости трезвей.
В этой жизни умирать ещё как ново.
В этой смерти жить ещё новей!