Herr, es ist Zeit. Der Sommer war sehr groß.
Leg deinen Schatten auf die Sonnenuhren,
und auf den Fluren lass die Winde los. 

Befiehl den letzten Früchten, voll zu sein;
gib ihnen noch zwei südlichere Tage,
dränge sie zur Vollendung hin, und jage
die letzte Süße in den schweren Wein. 

Wer jetzt kein Haus hat, baut sich keines mehr.
Wer jetzt allein ist, wird es lange bleiben,
wird wachen, lesen, lange Briefe schreiben
und wird in den Alleen hin und her [bad word] wandern, wenn die Blätter treiben. 

Rainer Maria Rilke, 21.9.1902, Paris 

Господь, пора. Дай лету отцвести.
Отметь в саду деревья тенью длинной,
и над равниной ветры распусти.
 
Вели, чтоб налились везде полно
твои плоды. Им срок остался краткий:
два жарких дня, – и влей густой и сладкий
последний сок в тяжёлое вино.
 
Кто и теперь один, и без угла,
тот будет знать всегда одни скитанья;
тот будет каждой ночью, досветла,
писать кому-то длинные посланья, –
и проходить в аллеях, средь молчанья,
где буря много листьев намела.
 
                                    Перевод А. Биска

ОСЕННИЙ ДЕНЬ
 
Расстанься, Боже, с летнею порой,
застынь, как час, на камне длинной тенью,
растенья и простор ветрам открой!
 
Вели плодам налиться дополна,
пошли им напоследок день погожий
и помоги им завершиться, Боже,
последней тяжкой сладостью вина.
 
Бездомному уже не строить дом.
Кто одинок, тому не будет спаться,
он будет ждать, над письмами склоняться
и в парке вместе с ветром и листом
один, как неприкаянный, слоняться.
 
                               Перевод С. Петрова