На перрон, полный семечек, подавали состав,
Алкаши - шикеревичи занимали места.
Молодые, красивые лезли мы в эшелон.
Николай Серафимович, твой был первый вагон.

Рвали струны безжалостно не за тыщи - за грош,
За спасибо- пожалуйста - да их в стакан не нальёшь.
Белой ночью, чуть кремовой, "Парус" плыл по реке.
Николай Серафимович  расцветал в кабаке.

Жемчугами ты сыпал, касаясь рукой струн серебряных,
И "карась" золотой всё клевал и клевал до утра.
"Три семёрки" разлив по стаканам на невском  поребрике,
(!)Закрывали мы счёт, добавляя ещё по сто грамм.

В тихой роще осиновой, пот стирая с лица,
Николай Серафимович разрывал нам сердца.
Не дремотный трамвая сыч - три копейки билет,
+Николай Серафимович, ты был в масть нам и в цвет.
(!)
На сегодняшних "вёслах" артисты лабают известные,
Но до "пара" такого никто из крутых не дорос.
Где-то там позади лихо катит дрезина с маэстрами,
Безуспешно пытаясь догнать твой, Резан, паровоз.
Где-то там позади лихо катит дрезина с маэстрами,
Безуспешно пытаясь догнать твой, Резан, паровоз.

В небо с криком отчаянным птичья стая ушла.
Не хватало печали нам... Коля, что за дела?!
Плач свечей парафиновых, загрустил Ленинград...
(!)Николай Серафимович, до свидания, брат.
Плач свечей парафиновых, загрустил Ленинград...
+Николай Серафимович, до свидания, брат.

Угорают _банкиры, +по киру, целуясь с клиентами,
+И братва за слова отвечает, как в лучшие дни.
Все равны - что в парных, что в пивных - пред магнитными лентами,
На которых твоя, Серафимыч, гитара звенит.
Все равны - что в парных, что в пивных - пред магнитными лЕ+нтами,
+На которых твоя,+ Серафимыч, гитара звенит.
+На которых твоя, Серафимыч, гитара звенит.