не трогай противное небо.
и вокзалы простят тебе каждое «хватит»,
брошенное на спины рельс.
ты глотаешь тёплый глинтвейн,
и молишься через слово, будто бы веришь,
что он, действительно, есть 

в таких случаях помогают, сигареты и героин,
чьи – то руки и обжигающий джин. 
водка и аспирин.
голоса за стеной в придорожном отеле.
шрамы на чьём-то не очень красивом теле.
струны гитарные, горячие ванные, 
нескончаемые нирваны и джинсы драные. 
но не стихи. не стихи.
любовь тебя раскуривает, я же не лечу
и ты не лечишься, мой нежный.
тебе такая боль не по плечу. 
и мне не по плечу, конечно.
а вместо людей всегда остаются песни.
а мы уже не вместе?
и ошалевшее сознание мечется на месте.
благодарю тебя за километры нежности, спасибо.
мои тебе приветы последним танком из парижа.
недописанным сонетом.
недоигранным бриджем. 
а ты, ты не танцуй.
я бога в отражении. он на тебя похож.
а помнишь, этот неудавшийся июнь.
и в тонких сигаретных пальцах предательская дрожь
арки домов обнимают за плечи, 
в тарелке гречка. в голове вечер.
и не выкричать, не выпустить из себя, 
не вышептать губами разбитыми
как мне с тобой хорошо.
низкое небо города, плюётся дождями на головы.
мне бы подняться гордо, но именем твоим сдавлено горло.
ты протопчешь дорогу до ближайшей аптеки.
память насилуя именем диким,
запивая все обстоятельства чем-то противным.
девушка, а нет ли в свободной продаже морфина?
все троеточия гадкой цепочкой через запятые дойти до точки.
нет ли морфина? нет ли?
и в какой-то из тысячи вторников
в пять пятьдесят утра,
когда сонные дворники уберут все мои следы со двора
музыка не спасёт тебя
от невозможности и моих ладоней.
твой винстон рассыплется по волосам
ты выдыхаешь в светлые виски.
давай, я все-все песни посвящу тебе и поездам.
и нашей этой, ну. несбывшейся любви.
ты только не трогай противное небо
не зашивай секреты под кожу.
знаешь, если бы тебя не было. меня бы не было тоже.
и это так странно – улыбаться прохожим,
узнавая тебя в каждой куртке тёмной и кожаной
прикрывать сквозные тихо и осторожно.
ты не заметишь, но я тоже
ненавижу закрывать лицо ладонью сквозь угрюмый смех
а ты по-прежнему 
по-прежнему лучше всех.

дверь закрой. нынче ветрено, слышишь? 
я вчера говорила с богом. а за стенкой сосед избивал жену. 
честно? мне так наплевать, кому ты там пишешь. 
кем отчаянно дышишь. и, отчего все пульсы равны нулю. 

дверь закрой. 
и до тебя по переулкам, свежеиспечённому асфальту. 
руками пробираясь сквозь чужие спины. путаясь в глазах. 
и ты кому-то там по-пьяни обещаешь солнце, мальту. 
а я готова умереть. 
за минуту в твоих руках. 

не трогай противное небо.
и вокзалы простят тебе каждое «хватит»,
брошенное на спины рельс.