Последний пир еще не побежденных...
Осталась ночь, а завтра уже нет.
По кругу – черный кубок обреченных,
А впереди последний ждет рассвет...
Пока еще мечи укрыты в ножнах,
И смерть еще не смотрит им в глаза,
Но их спасти от смерти невозможно –
Ведь он уйти не мог им приказать...

Последняя чаша прощанья - вино золотое.
В молчании по кругу кубок идет.
Никто не вернется живым.
Последнюю песню певец допоет...

Бой через смерть страшен, пусть и далек.
Песня замрет в тишине...
Когда менестрель берет в руки клинок,
Лютня сгорает в огне.
Сгорает в огне.

В битве равны перед смертью сказитель и воин.
Рука обнимет меча рукоять...
В глазах – обреченность, но бледные лица спокойны:
Война на пороге, им не устоять...

Поет менестрель – голос чист и высок,
Песня звенит в вышине.
Когда менестрель берет в руки клинок,
Лютня сгорает в огне.
Сгорает в огне.

Пусть обучали науке владенья оружием –
Все же ему не под силу воителем стать:
Меч менестрелю держать тяжело и не нужно...
Ещё тяжелее его для убийства поднять.

Рыцари песни и дальних дорог
Гибнут в жестокой войне!
Когда менестрель берет в руки клинок,
Лютня сгорает в огне.
Сгорает в огне.

Окончился пир, и допета последняя песня.
Железные струны в последний раз гладит ладонь...
Пора – на пороге застыл в ожидании вестник.

Пора – на пороге застыл в ожидании вестник.
И бережно лютню певец опускает в огонь...