Приходит время, когда два абсолютно незнакомых человека встречаются взглядом и понимают, что они созданы друг для друга. Но проходит еще немного времени, искра угасает, и мы забываем про обещания, данные на век…

Эти страницы романа хранили наше тепло.
Мы осязали мир таким, каким не будет никогда.
Гонимый грезами поэт смотрел ей вслед.
Лишь изредка слеза с ресниц пронзала болью прошлое.

Наполни грезами оплот моих фантазий снова,
Я сломан, милая, только не для умов убогих.
Мне бы растопить твоим теплом холодные оковы,
Но энергия сердец навечно прозябает в коме.

Здесь люди ради выгоды готовы стать амёбами,
Пронзи меня кинжалом, глубже засадив под ребра.
Если мне деклассировать пора в календарях,
Прости меня, родная, но ты знала это всё сама.

Под светом абажуров в комнатах стеклянных домов
Мне бы не падать больше на настил нирваны рваной,
Но скоростная молодежь пророчит зону кайфов,
А блик обманов манит засветиться на экранах.

Забудь, это не я был, это мой рассудок.
Просто усни, я хлестко открываю двери в сумрак.
Где меланхолик грез твоих, пойми, это стихия.
Ты называешь любовь «преданная амнезия».

Эти страницы романа хранили наше тепло.
Мы осязали мир таким, каким не будет никогда.
Гонимый грезами поэт смотрел ей вслед.
Лишь изредка слеза с ресниц пронзала болью прошлое.

Ищу опять, пыль из-под колес, несется колесница к небу.
Мне приснится сон, где будут все мои спокойны нервы.
Долго не верил, что можно разум снести так умело,
Что после долгого времени буду ждать звонков твоих, робея.

Но память так коротка, что вряд ли я в контакте с нею.
Все поменяю места, чтобы тебя позабыть скорее.
Но я так и не успел все якоря поднять к себе на борт,
Мимо летели огни, и мы променяли любовь на спорт.

Я только рад буду, если мне не найдешь оправданий,
Только я был виноват в причине всех стенаний, знаю.
Между нами не стена, не мост – просто огонь погас,
Мир мутным был от твоих слез, я в курсе, это без прикрас.

Гремит гроза, и я начал было что-то писать,
Еще давно на Стасовой огнем горели три листа.
И как-то странно, у меня это внутри. Надеюсь,
Никогда ты не услышишь этот сопливый mp3…

Эти страницы романа хранили наше тепло.
Мы осязали мир таким, каким не будет никогда.
Гонимый грезами поэт смотрел ей вслед.
Лишь изредка слеза с ресниц пронзала болью прошлое.

Эти страницы романа хранили наше тепло.
Мы осязали мир таким, каким не будет никогда.
Никогда, никогда...