Он убегал… В него стреляли люди…
Проваливаясь лапой в рыхлый снег,
Волк твёрдо знал: спасения не будет
И зверя нет страшней, чем человек.

А в этот миг за сотни километров
Был в исполнении ужасный приговор:
Девчонка малолетняя там где-то
Уже четвёртый делала аборт.

Малыш кричал! Но крик никто не слушал.
Он звал на помощь: «Мамочка, постой!!!
Ты дай мне шанс, чтобы тебе быть нужным!
Дай мне возможность жить! Ведь я живой!»

А волк бежал… Собаки глотку рвали…
Кричали люди пьяные в лесу.
Его уже почти совсем догнали.
Волк поднял морду и смахнул слезу…

Малыш кричал, слезами заливаясь.
Как страшно не родившись умереть!
И от железки спрятаться пытаясь,
Мечтал в глаза он маме посмотреть.

Вот только «маме» этого не нужно —
Не модно стало, видите ль, рожать!
Она на глупость тратит свою душу,
Но что на это можно ей сказать?

А волк упал без сил… Так было надо:
Он от волчицы варваров увёл.
Одна она с волчатами осталась,
Когда он на себя взял приговор…

Собаки рвали в клочья его тело,
Но только душу волчью не порвать!
Душа его счастливой мчалась в небо:
Ради детей есть смысл умирать.

И кто, скажите, зверь на самом деле?
И отчего противен этот век?
А просто человечнее нас звери,
И зверя нет страшней, чем человек!