Ну что ты не спишь и все ждешь упрямо?
 Не надо. Тревоги свои забудь.
 Мне ведь уже не шестнадцать, мама!
 Мне больше! И в этом, пожалуй, суть...

 Я знаю, уж так повелось на свете,
 И даже предчувствую твой ответ,
 Что дети всегда для матери дети,
 Пускай им хоть двадцать, хоть тридцать лет...

 И все же с годами былые средства
 Как-то меняться уже должны.
 И прежний надзор и контроль, как в детстве,
 Уже обидны и не нужны...

 Ведь есть же, ну, личное очень что-то!
 Когда ж заставляют: скажи да скажи! -
 То этим нередко помимо охоты
 Тебя вынуждают прибегнуть ко лжи...

 Родная моя, не смотри устало!
 Любовь наша крепче еще теперь.
 Ну разве ты плохо меня воспитала?
 Верь мне, пожалуйста, очень верь!

 И в страхе пусть сердце твое не бьется,
 Ведь я по-глупому не влюблюсь,
 Не выйду навстречу кому придется,
 С дурной компанией не свяжусь...

 И не полезу куда-то в яму,
 Коль повстречаю в пути беду,
 Я тотчас приду за советом, мама,
 Сразу почувствую и приду...

 Когда-то же надо ведь быть смелее,
 А если порой поступлю не так,
 Ну что ж, значит буду потом умнее,
 И лучше синяк, чем стеклянный колпак...

 Дай твои руки расцеловать,
 Самые добрые в целом свете.
 Не надо, мама, меня ревновать,
 Дети, они же не вечно дети!

 И ты не сиди у окна упрямо,
 Готовя в душе за вопросом вопрос.
 Мне ведь уже не шестнадцать, мама.
 Пойми. И взгляни на меня всерьез...

 Прошу тебя: выбрось из сердца грусть,
 И пусть тревога тебя не точит.
 Не бойся, родная. Я скоро вернусь!
 Спи, мама. Спи крепко. Спокойной ночи!