Я увлекся оккультизмом, позабросил все дела.
Эт братцы круче клизмы, эффективнее, чем игла.
Заучил почти все мантры, Кастанеду пролистал,
кое-что прочел из тантры и варган себе достал.

Я теперь вращаю рамку, исцеляю геморрой.
У подъезда с позаранку пациентов льется рой.
Нет мне времени побриться, и нагваль уже давно
Запретил мне материться, спать с женой и пить вино.

По ночам задернув шторы, я на уровни хожу,
Ух, какие там просторы, я вам братцы доложу.
Там народ живет суровый, могут яйца оторвать,
Но Нефедоваа с Дьячковым им пока слабо поймать.

По утро, вернувшись в тело, нарываюсь на скандал:
Будто я, про между делом, ночью к деду приставал,
Будто я, бродя по кухне, спиздил шнитцель на плите,
А потом тихонько пукнул и растаял в темноте.

Был я с детства пацифистом, а теперь как на войне.
Тяжело быть оккультистом, а продвинутым -- вдвойне.
До чего ж всё надоело, словно я в кошмарном сне,
То Субботин в чём-то белом, а то Враков на коне.

Завершая эту притчу, я хочу сказать одно:
Это было б делом лычным, что живем мы как говно,
Но поскольку нас создатель не для этого ваял,
Я хочу, чтоб ты, приятель, это понял иль понял,
Я хочу, чтоб ты, приятель, это понял иль понял.