Бог ткань моих коротких дней ткёт сообща со мной:
Я подбираю краски к ней, Он Мастер основной,
Он Мастер основной.

Вот нить печали вплетена, я, глупый, изумлён.
Но мне изнанка лишь видна, лицо же видит Он.
Лицо же видит Он.

Мне вид изнанки надоел, и ждать мне не досуг!
И я беру для добрых дел станок из Божьих рук,
Станок из Божьих рук.

Мой план хорош, и нить крепка, и ладится узор,
Моя уверена рука, и мой не дрогнет взор,
И мой не дрогнет взор!

Я ткал, и ткал орнамент свой,
Не ел, не пил, не спал...
И, наконец, на суд людской
Мой гордый труд предстал,
Мой дерзкий труд предстал.

Там, на жгутах страстей моих,
В смертельных узах зла
Обрывок ниточки Любви
Колышется едва...
Обрывок ниточки Любви
Колышется едва...

Господь взглянул, и тихо взял
Станок старинный Свой.
И вся толпа следила
За Божественной рукой,
За Божественной рукой.

Он ничего не исправлял,
Что было б мне в укор,
Но нить судбы моей вплетал
В невиданный узор.
Он нить судьбы моей вплетал
В Небесный Свой узор!
В Свой Божественный узор.

С тех пор не тку я полотна,
Коль в этом не силён!
Ведь мне изнанка лишь видна,
Лицо же видит Он,
Лицо же видит Он.