Затерялись твои истоки, закатилась твоя звезда,
На казенной усталой тройке не умчать в голубую даль,
На губах твоих соль и горечь, и не смыть никаким вином... 
Ночью тихо приходит море и стучится в твое окно. 

Ты живешь на четвертом; морю нету дела до этажей.
Вот не верил, ковчег не строил, а теперь-то поздняк уже,
Подоконничный кактус счастлив и мутировал в анемон,
И виднеются чьи-то снасти, где полвека курился смог.

Остается - бултых с балкона, да по азимуту - вперед,
По послушным упругим волнам, вплавь, бегом, или просто вброд,
Под тобой в глубине - теченья, словно кракен, сплелись в клубок,
Проникая в тебя сквозь вены и на миг становясь тобой.

Оставайся таким навеки, отрасти чешую и хвост,
Неразумные человеки свою гордость пустили в рост,
Разучились смотреть и слышать, только так было не всегда:
Из воды мы когда-то вышли, наше тело - и есть вода.

... к девяти ты домой вернешься, в голове пустотой звеня.
Надо снова привыкнуть к легким, кислород по крови гонять,
Ночью снова стучится море, много сотен ночей подряд.
На губах твоих соль и горечь. бабам нравится, говорят