Полчаса (Время Точно Убито). Полчаса, отведенные на войну, (исполнитель: Ночные Снайперы)
Тригонометрия (2003)
Полчаса
(музыка - Д. Арбенина, слова - Я. Казанова)
Полчаса, отведенные на войну,
Я проспал: ты любила меня во сне.
После многие ставили мне в вину:
Поражение. Раны. Кровавый снег.
Я не лгал оправданиями и не
Говорил о тебе тем, кто знал, как жить
И проспал бы снова, случись войне
Повториться. Ты снилась бы мне Скажи...
Среди многих, отдавших войне тела,
Я писал похоронки для чьих-то жен.
Откровения зрячих, собачий лай,
Снег пронзительно красен, но воздух желт.
Я не лгал оправданиями и не
Говорил о тебе тем, кто знал, как жить
И проспал бы снова, случись войне
Повториться. Ты снилась бы мне Скажи...
Становилось бессильно. Тяжелый спирт
Я вдыхал как амброзию, как бальзам
После многие мне говорили: спи,
Что-то медное капали на глаза...
Подыхать от времени и от тебя -
Равноценно для жизни: гореть в костре
Или рваться на дыбе. В зрачках рябят
Полчаса, отведенные на расстрел.
А время, время точно убито...
Время точно убито...
Точно убито...
Точно убито...
Точно убито...
Полчаса, отведенные на войну,
Я проспал: ты любила меня во сне.
После многие ставили мне в вину:
Поражение. Раны. Кровавый снег.
Я не лгал оправданиями и не
Говорил о тебе тем, кто знал, как жить
И проспал бы снова, случись войне
Продолжаться. Ты снилась бы мне Скажи...
После многих, отдавших войне тела,
Я писал похоронки для чьих-то жен.
Отражения зрячих, собачий лай,
Снег пронзительно красен, а воздух желт.
Полчаса, отведенные на любовь,
Я протрахал в борделе чужую плоть.
После многие мне говорили: бог,
Он все видит, и ты перед богом - клоп.
Становилось бессильно. Тяжелый спирт
Я глотал как амброзию, как бальзам
После многие мне говорили: спи,
Что-то медное капали на глаза...
Подыхать от пули и от тебя -
Равноценно для жизни: гореть в костре
Или рваться на дыбе. В зрачках рябят
Полчаса, отведенные на расстрел.
Время точно убито.
Иосиф Бродский стихи
Л. В. Лифшицу
Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с