Серой впалою щекой упаду в подушку,
В клетке золотой щегол продал свою душу.
Щеголяет, глотку рвёт, а в груди-то пусто…
Сам себе всё время врёт, оттого и грустно.

На вспотевшей простыне просыпаюсь утром,
Стало вдруг непросто мне жить на свете мудро,
И не высохнуть никак наволочке мокрой…
От звонка и до звонка отбываю срок я.

Пей! Богу богово,
А мне, убогому,
Долю свою влачить…
Пей, коли в дом зашёл,
Всё будет хорошо,
Выпьем, да помолчим…
Выпьем да помолчим.

За бедой идёт беда, треснула посуда,
Перевёртыш - календарь обманул, паскуда…
«Днём рождения!» - кричу, а он мне: "Именины!",
Вверх тормашками лечу коридором длинным.

Повалила буря лес – на осине ясень,
Королям без королевств до сих пор неясен
Этот грёбаный ответ на вопрос «что делать?»
То ли красить в чёрный цвет, то ли, сука, в белый?!

Пей! Богу богово,
А мне, убогому,
Долю свою влачить…
Пей, коли в дом зашёл,
Всё будет хорошо,
Выпьем, да помолчим…
Выпьем да помолчим.

Так проходит день за днём, год летит за годом
Вздрогнем тихо, отойдём - вот она, свобода,
Лязг оконных двух щеколд, ангелу послушный…
Я взлетаю и щекой падаю в подушку…

Пей! Богу богово,
А мне, убогому,
Долю свою влачить…
Пей, коли в дом зашёл,
Всё будет хорошо,
Выпьем, да помолчим…
Выпьем, да помолчим.
Выпьем, да помолчим…
Выпьем, да помолчим…