Давным-давно, в магазине "Книги"
Работал я экспедитором-грузчиком.
Входившая в моду профессия барыги
Заставляла меня относиться к книгам, как к мусору.
В то время произошел случай со мной,
Точнее, неприличный случай с моим начальником.
А моим начальником была женщина-алкоголичка.
Она пила, как лошадь, работала, как вол.
"Под небом голубым есть город золотой", -
Ей очень нравилась эта песня.
Временами у нее начинался запой,
Шаг за шагом она приближалась к бездне.
К бездне, в которой, если лететь до самого дна,
Можно попасть в Золотой Город прямиком.
Забыл сказать: она пила не одна,
А с мужем своим, телемастером, обычным мужиком.

Однажды приходит она рано утром на работу
И сразу вызывает меня:
- Иди и купи портвейна на сотку.
По тем временам это было до хрена!
Мы сели пить, и примерно к обеду
Выпили все, что я на сотку принес.
- Сходи еще, я домой не поеду:
Останусь здесь ночевать. - Не вопрос, -
Я отвечал, еле ворочая язык.
До этого мы, кстати, сидели молча,
Ее глаза были, как два входа в тупик.
Мы выпили еще, и я услышал такую
Историю, достойную пера Генриха Сапгира:
Мать ее мужа разрешала этому мудаку Юре
Днем изменять жене в своей квартире.
Сама же отмазывала его перед женой,
Говорила, что он пожрать к ней заходит.
"Под небом голубым есть город золотой", -
Пришла мне на ум одна из ее любимых мелодий.
- И как же вы вычислили этого вонючего козла? -
Спросил я, вытягивая сигарету из ее пачки.
- В обед случайно к его матери я зашла,
А она открыла дверь, не надев собачки.
Он валялся на диване с какой-то блядью,
А мать слушала в это время "Маяк".
И тут она заплакала. Она плакала до вечера, и мы пили коньяк.

Вскоре ее уволили за пьянство,
Потом и меня поймали на воровстве.
И я всегда вспоминаю об этом блядстве,
Когда читаю в своей трудовой книжке,
Что уволен по статье...

Город тупиков, гаражей и заборов,
Рождает истории, одна паршивей другой.
Я стою на пустыре с трудовой книжкой вора
И пою: "Под небом голубым есть город золотой".