И вот стою перед тобой, весь чист и светел,
Переливаюсь с мыслями, а ты как солнце светишь,
А я всего лишь лист.
Не лист, а лист бумаги,
Без права на ошибку, как те дворняги.
Запреты по ветру летать
Мне не ясны.
Ответы метрами считать
До километра.
А мне бы просто бы поспать 
И видеть сны,
И просто книги полистать
На той планете.
Завязаны тугим узлом без выдоха наверное,
Карманный мой стеклянный дом без выхода, но ценно.
Ошибки прошлого сейчас уже не кстати,
Немного большего, хотя, но может хватит,
Остановись чуть-чуть, вот тут давай постой,
Остановить что было, пока ещё сырой.
Пыталась собрать меня, будто оригами,
Но потеряла связь с картонными глазами...

Коромыслом дым над кострами,
А ты один с этими листами.
Опять неправ, и вечно виноват,
Так сколько можно же характерами воевать?
Разбросало вас берегами,
Картонные люди из оригами.
Вчерашний дождь все краски смыл,
Ты лист бумаги взял и воскресил!

Время летит мимо,
То глазами прямо в лоб,
Пила я ночами но увы не помогло,
Вечная борьба этих двух сердец - 
"Да уходи, достал!" - "Прошу, заткнись, отец!".
Я не могу,
Верить не могу в слова.
Мне в моготу, уж слишком много тусклого.
Легче бросить бомбу, чем тебе его,
Подышать свободно и уйти на дно...

Немного не ясно, где лево, а где право,
Как будто бы в яслях - неусмиримые нравы.
И, может быть, просто, найти из этого выход,
Забыть все ссоры, ругать, обиды и детскую прихоть.
Но двери закрыты, ключи плохо подобраны,
Теперь и забыты глаза твои добрые...
Глаза твои добрые...
Глаза твои...

Коромыслом дым над кострами,
А ты один с этими листами.
Опять неправ, и вечно виноват,
Так сколько можно же характерами воевать?
Разбросало вас берегами,
Картонные люди из оригами.
Вчерашний дождь все краски смыл,
Ты лист бумаги взял и воскресил! (х2)