Ещё живая, но уже порядком битая,
Я не живу, а выживаю, ядом цинизма пропитанная,
Много разного было и что бы дальше ни случилось,
Кажется, я ничему так и не научилась.
И как бы ни было спать одной холодно,
Я ничего не вижу в людях, кроме плохого.
По сторонам рассыпав оскорбления натужные,
Хочу мира готовлюсь к войне, кому вообще это нужно?
В свете постоянной паники, в опасности,
Где чужие, где свои уже давно не ясно мне.
Пытаясь каждого своей кривой линейкой мерить
Я боюсь других людей и никому стараюсь не верить.
 
Пр:
Легче выключить душу, чем снять с неё камень.
Хочу смотреть на мир расширенными зрачками.
И дело не в мидриатическом средстве,
И не в желании к чему-то лучше присмотреться.
Ответов на вопросы нет ни в книгах, ни в стакане.
Хочу смотреть на мир расширенными зрачками.
В пробке на третьем, в метро в центре зала
Поднимите мне веки, откройте глаза.
 
И пока другие на меня ярлыки вешают,
Think I’m paranoid, so [bad word] special,
Мне здесь и сейчас бывает тоже не просто,
Яд обидных слов- штука обоюдо острая.
Всегда отравить готова, но сколько можно
Носить это в себе, быть без причины обезвоженной?
Сложно, больно, вообще не понятно, надо ли.
Чем выше взлетаешь, тем потом больнее будет падать.
Так и живу, я не самолёт, не забываю.
Мне легче быть танком, кто влзетает, тех метко сбиваю.
Путь в ад вымощен добрыми намерениями,
Я боюсь других людей и никому стараюсь не верить.
 
Пр.
 
Кто мне ответит на вопрос, поставленный так остро,
Как не умереть, а выжить и не стать при этом монстром?
Где трудно, но интересно, с кем противно и страшно?
Когда все замерли и ждут нового поворота башни,
Как отфильтровать мусор от того, что важно?
Как не быть скупым и не расплачиваться за всё дважды?
Чем рубка горькой правды хуже бреда пьяного?
И когда шансов нет, как начинать всё заново?
Как переступать через себя победным маршем?
Я, по ходу, не умнею, даже становясь старше.
Что будет дальше, в следующих сериях?
Пока боюсь других людей и никому стараюсь не верить.
 
Пр.