Я топчу твой снег под ногами с запахом помадки сливочной,
Домой идти уж точно не стоит,
В какую бы на этот раз сторону.
Теперь ты украдкой поймешь как взорвать мою голову разрывной хлопушкой,
Я обомлею, услышав в прогнозе погоды, что тебя увел кто-то лучше:
Посадил в машину и увез с обрыва, мне не хватает взрыва,
Чтоб стоять на дороге, провожая вас взглядом,
Размазанным по мостовой.
Я знаю тебе меня больше не надо.
Я знаю тебе меня больше не надо.
Я знаю тебе меня больше не надо.
Тебе меня больше не надо.
Твоя Хиросима обернулась для меня чем-то болезненно-невыносимым,
Я видел как пепел запачкал небо грязно-кристально-синим.
Пока дети ложились в кроватки, накрывая подушками свои неидеальные лица,
Измерял шагами свою планету длинной в один сантиметр.
Сквозь меня прорастают цветные деревья, а я как всегда черно-белый:
Мелом нарисован на черном, мел растекается в серый.
Оставь на автоответчике запись, что ты никогда не вернешься больше;
Я просыпаюсь в ванной, в центре своей вселенной.
Теперь я такой же крошечный, ты еще меньше, готова исчезнуть,
Мы слишком серьезно болеем, сгнили уже на четверть.
Руки ломаются в такте, взрываются чашки от взгляда.
Я знаю тебе меня больше не надо.
Я знаю тебе меня больше не надо.
Я знаю тебе меня больше не надо.
Тебе меня больше не надо.