Плохо мне, плохо. Старый я, старый.

Чешется лес, соскребает листья.

Заснешь ненароком — опять кошмары.

Проснешься — темень да шорох лисий.

Утро. Грибы подымают шляпы.

Бог мой драконий, большой и добрый!

Я так устал: затекают лапы.

И сердце бьется в худые ребра.

Да, я еще выдыхаю пламя,

но это трудно. И кашель душит.

В какой пустыне метет крылами

ангел, берущий драконьи души.

Мне кажется, просто меня забыли,

когда считали — все ли на месте.

А я, как прежде, свистнуть не в силе,

что б дохли звезды и падал месяц.

Возьми меня, сделай такое благо!

В холодном небе жадные птицы.

Последний рыцарь давно оплакан.

И не придет со мной сразиться.

Я знаю: должен — конный ли, пеший —

прийти, убить и не взять награды…

Но я ль виноват, что рыцарей меньше

ты сотворил, чем нашего брата?

Все полегли, а мне не хватило.

Стыдно сказать до чего я дожил!

В последний рев собираю силы:

за что я оставлен без боя, Боже?

Киев, ноябрь 1982 г.
тюрьма КГБ