Слова и улыбки ее, как птицы,
 Привыкли, чирикая беззаботно,
 При встречах кокетничать и кружиться,
 Незримо на плечи парней садиться
 И сколько, и где, и когда угодно!

 Нарядно, но с вызовом разодета.
 А ласки раздаривать не считая
 Ей проще, чем, скажем, сложить газету,
 Вынуть из сумочки сигарету
 Иль хлопнуть коктейль коньяка с «Токаем».

 Мораль только злит ее: — Души куцые!
 Пещерные люди! Сказать смешно!
 Даешь сексуальную революцию,
 А ханжество — к дьяволу за окно!—

 Ох, диво вы дивное, чудо вы чудное!
 Ужель вам и впрямь не понять вовек,
 Что «секс-революция» ваша шумная
 Как раз ведь и есть тот «пещерный век»!

 Когда ни души, ни ума не трогая,
 В подкорке и импульсах тех людей
 Царила одна только зоология
 На уровне кошек или моржей.

 Но человечество вырастало,
 Ведь те, кто мечтает, всегда правы.
 И вот большинству уже стало мало
 Того, что довольно таким, как вы.

 И люди узнали, согреты новью,
 Какой бы инстинкт ни взыграл в крови,
 О том, что один поцелуй с любовью
 Дороже, чем тысяча без любви!

 И вы поспешили-то, в общем, зря
 Шуметь про «сверхновые отношения»,
 Всегда на земле и при всех поколениях
 Были и лужицы и моря.

 Были везде и когда угодно
 И глупые куры и соловьи,
 Кошачья вон страсть и теперь «свободна»,
 Но есть в ней хоть что-нибудь от любви?!

 Кто вас оциничивал — я не знаю.
 И все же я трону одну струну:
 Неужто вам нравится, дорогая,
 Вот так, по-копеечному порхая,
 Быть вроде закуски порой к вину?

 С чего вы так — с глупости или холода?
 На вечер игрушка, живой «сюрприз»,
 Ведь спрос на вас только пока вы молоды,
 А дальше, поверьте, как с горки вниз!

 Конечно, смешно только вас винить.
 Но кто и на что вас принудить может?
 Ведь в том, что позволить иль запретить,
 Последнее слово за вами все же.

 Любовь не минутный хмельной угар.
 Эх, если бы вам да всерьез влюбиться!
 Ведь это такой высочайший дар,
 Такой красоты и огней пожар,
 Какой пошляку и во сне не снится!

 Рванитесь же с гневом от всякой мрази,
 Твердя себе с верою вновь и вновь,
 Что только одна, но зато любовь
 Дороже, чем тысяча жалких связей!