Неясный мрак осел в прорез на заунывы ветра,
Скрывая брак эскиза, сшитого остывшим спектром,
Что в час отчасти шизит и нотами поршивит,
Застряв в безмолвии на тягостном заплыве.

Казалось бы, все хорошо, и лишка на откосе,
Тепло камина усмиряет за окошком осень.
Но кто-то срезал крылья, и все про всё забыли
Или забили, прикрыв это под слоем пыли.

Но только свет шумит, будя постылые печали,
Зовя в обветший парк, к аллее, что в тиши дичает.
Устав от одиночества, пустой, промозглой ночью
Редеют листья на деревьях, осыпая почву.

Редеют стопки писем, осушая ящик с почтой,
И встречи кроются неявками в постыдных очерках.
Лица теряются в осиротевшем хламе памяти,
Прочитанные книги больше не рождают пламени.

Ослабшие рецепторы теряют свою цепкость.
Сужая восприятие количеством процентов,
И отключить от зноя перегрузов нервный центр,
Вряд ли окажется единым правильным рецептом.

Пускай скудеют формы, и горечь комом в горле,
Мы будем шебуршать туда, куда и прежде перли.
По рытвинам, оврагам, глотая мыслей брагу
И несмотря на все невзгоды сохраняя правду,

Скопляя в сплавы ни лести, ни любви, ни славы.
В союзе с совестью и с чувством дела правого,
Сквозь тернии преград в пути утрат и просветления
Мой верный друг - это надежда в вираже мгновений.

Казалось бы, все хорошо и мир над небом блеклым,
Былые страхи и тревоги обратились пеплом.
Но шторм взошел за штилем, сгущая тьму в квартире,
Смущая ум уставший в штатную возню в архиве.