Свет в глазах моей девочки

    Улица выглядила необычной: резче цвета, острее углы. Магазины, забитые доверху аппаратурой и рядами журналов. Запахи кофе, лоснящиеся лимузины. Солнце играло на хроме. Косой взгляд тонет в свете. Глаза краснели, а локти толкали, голоса огрызались, и счастье прокисло. Дети кричали! Тормоза скрипели! Колени качали, ребра трещали... Ломаясь, погружаясь глубже... Глубже...
    Улица выглядила необычной. Камни мостовой играли в карты и вопили, когда я перескакивал с красного на черное. Прикололся над джокером, отсалютовал всем королям, бросил кольцо самой черной из королев, она увела меня во дворец на площади, где воздух так холоден, и становится одиноко, так одиноко по ночам.
    Она нашептывала похабные секреты на диване у телевизора. Объемные видения мыльных хлопьев, трубы трубили, голос воспрошал: "Чувствуешь ли ты себя грязным?" - Да, но и очень довольным тоже. Слышал аплодисменты, чувствовал когти в спине, раскачиваясь назад, раскачиваясь вперед, в желобке. Земля двигалась! Диван двигался! Мы катались по войлоку, сшибли вазу с полки... Мы отражались в зеркале животными, людоедами! И ты ела мое ухо, а я грыз твое плечо. Завернув твой язык в свои руки, я проглотил его целиком; плоть уменьшалась с каждым мигом, и остались только глаза: мои карие, твои черные, и откинувшись назад, мы глазели на голливудский закат. Голливуд... Голливуд... Ярче давай! Как хорошо сегодня вечером. Свет в глазах моей девочки... Ярче давай! Ярче давай!