Программа-сюжет Второй симфонии воспроизводит образную схему, чрезвычайно распространенную в практике массовых театрализованных празднеств первых послереволюционных лет и пролеткультовских спектаклей-митингов: вначале — темный хаос, символизирующий беспросветное прошлое трудящихся, затем — пробуждение протеста, созревание революционной сознательности и, наконец, прославление победы Октября (хоровой финал).
Лозунговый, высокопарно-риторический текст А. Безыменского не содержал в себе яркой и живой эмоциональной образности, поэтических находок. Зато он был политически злободневным и легко укладывался именно в систему наиболее злободневных художественных приемов, принятых в то время:
Мы шли, мы просили работы и хлеба, 6
Сердца были сжаты тисками тоски.
Заводские трубы тянулися к небу,
Как руки, бессильные сжать кулаки.

Страшно было имя наших тенет: 9
Молчанье, страданье, гнет.

Но громче орудий ворвались в молчанье
Слова нашей скорби, слова наших мук.
О Ленин! Ты выковал волю страданья,
Ты выковал волю мозолистых рук.

Мы поняли, Ленин, что наша судьба
Носит имя: борьба.

Борьба! Ты вела нас к последнему бою.
Борьба! Ты дала нам победу Труда.
И этой победы над гнетом и тьмою
Никто не отнимет у нас никогда.

Пусть каждый в борьбе будет молод и храбр:
Ведь имя победы — Октябрь!

Октябрь! — это солнца желанного вестник.
Октябрь! — это воля восставших веков.
Октябрь! — это труд, это радость и песня.
Октябрь! — это счастье полей и станков.

Вот знамя, вот имя живых поколений:
Октябрь, Коммуна и Ленин.

Декламационность, заложенная в вокальной партии Второй симфонии, достигает своего апогея на заключительных словах хора. Они уже не поются, а ритмически выговариваются, скандируются хором, без сохранения определенной высотности