Баллада о микрофоне

Я весь в свету́, доступен всем глазам,
                         Я приступил к привычной процедуре,

Я к микрофону встал, как к образа́м,
                             Нет, нет, сегодня точно к амбразуре.

И микрофону я не по нутру,
Да, голос мой любому опостылет.
Уверен, если где-то я совру,
Он ложь мою безжалостно усилит.

  Бьют лучи от рампы мне под рёбра,
                     Светят фонари в лицо недобро,
                   И слепя́т с боков прожектора́,
           И жара́, жара́, жара́.

Сегодня я особенно хриплю,
Но изменить тональность не рискую.
Ведь если я душою покривлю,
Он ни за что не выправит кривую.

Он, бестия, потоньше острия,
Слух безотказен, слышит фальшь до йоты.
Ему плевать, что не в ударе я,
Но пусть я верно выпеваю ноты.

Бьют лучи от рампы мне под рёбра,
Светят фонари в лицо недобро,
И слепя́т с боков прожектора,
И жара, жара, жара.

На шее гибкой этот микрофон
Своей змеиной головою вертит,
Лишь только замолчу, ужалит он,
Я должен петь до одури, до смерти.

Не шевелись, не двигайся, не смей,
Я видел жало, ты змея, я знаю.
Я как будто заклинатель змей,
Я не пою, а кобру заклинаю.

Бьют лучи от рампы мне под рёбра,
Светят фонари в лицо недобро,
И слепя́т с боков прожектора,
И жара, жара, жара.

Прожорлив он, и с жадностью птенца
Он изо рта выхватывает звуки.
Он в лоб мне влепит девять грамм свинца,
Рук не поднять, гитара вяжет руки.

Опять не будет этому конца.
Что есть мой микрофон? Кто мне ответит?
Теперь он как лампада у лица,
Но я не свят и микрофон не светит.

Мелодии мои попроще гамм,
Но лишь сбиваюсь с искреннего тона,
Мне сразу больно хлещет по щекам
Недви́жимая тень от микрофона.

Бьют лучи от рампы мне под рёбра,
Светят фонари в лицо недобро,
И слепя́т с боков прожектора,
И жара, жара, жара.

<1971>