Со времен, наверно, царя Гороха
Шило колет – вертишься как юла.
Ты сама себе создала эпоху.
И сама, как хотела, ее жила.
И сама ломала мечи и копья
И рвала пространство на лоскуты,
И входила в замки под смех и вопли
Тех, над кем в дальнейшем царила ты.

…В суете побед, в разговоре светском
Вдруг вставало – памяти перелом –
Узкий столик в кофейне. Метель на Невском,
Сквозь которую – просто идти вдвоем…

Подчинялись толпы бровей движенью,
Опускалось солнце – подправить нимб,
А ты шла к какому-то продолженью
И дышала только Путем одним.
Расплетались моря, и сходились горы,
И все что-то грезилось впереди,
И ломали палочки дирижеры,
За движеньем руки твоей проследив.

Но когда-нибудь, на вершине мира,
Все подмяв, освоив и основав,
Все скупив, а после все растранжирив
В звуках битвы и страстных шептаньях: «Love…»,
Ты познаешь славу, свершатся блажи,
И спиралью дымной свернется век…
…Станет паром, что раньше казалось важным.
И останется: Питер. Кофейня. Снег.