Никто и не ждал декабря,
Он тихо отвёртку вбок,
И повалилась с ног
Извечная заря.
В пондебесною белой плитой,
Скульптурами изо льда
Кто-то спрятался под манто, 
Кто-то холоден как всегда,
Перводекабрьский гнёт
Стал слёзами в миллионах лиц,
Уничтожая птиц, проспавших свой перелёт. 
И никто оспорить не в силах,
Ещё не стих шум дождя.
Вопит бушующая стихия,
Чернилами стих и я.
Гирляндами замыкающих искр
Алюминиевый лик мерцает,
Остужая тепло в сердцах,
Прикасаясь запястьем до икр
Подними с пола книги.
Те, ветхие, напоминающие меня.
Просиди, наслаждаясь мигом,
Задержи дыхание и сойди с ума.

Холод вцепился челюстью.
Втоптал листья в землю.
Добил предпочтённой надменностью,
Добил злобой церберов,
Разговором о вечности.
Так кого ты пугаешь?
Кто сам давно уже рвёт и мечет,
Чья наивность заблёвана желчью,
Кто когда-то пытался верить,
А теперь до безумия жаждет впредь,
На дне могильном частями тлеть.
Верить в природу и спазм подобных,
Есть ли такая есть.
Кто погребения желанно ждал.
Чья только тень тащила терни,
Кто выше смерти смертных стал.
Упившись яда, уходя в забвение.
Упившись яда, уходя в забвение.