Из нищей, голодной, холодной России
Где дай бог, порою, пригоршню лапши,
Швырнула судьба меня к жизни красивой,
Где от изобилия пузо трещит.
Где носят такие улыбки на лицах, 
Что ты за улыбкой не видишь лица;
Где море соблазнов, как перья жар-птицы,
Сверкает и дразнит тебя без конца.
Америка! Злиться, молчать, восторгаться,
Заплакать вдали от родных берегов…
Богатство, богатство, еще раз богатство -
Но кроме богатства, увы - ничего!
Я пил кока-колу, катался на фордах, 
«Лос-Анджелес», «Хьюстон» - какие слова!
Давила Америка сытостью гордой,
Да так, что кружилась порой голова…
Я даже боялся: а вдруг спотыкнусь я,
И где-то во мне обнаружится брак,
И как у буржуйчика, всей моей сутью
Вдруг станет кишечно-желудочный тракт?
Но право, чем больше я ел шоколада,
Скользил по бредово-роскошным коврам,
Тем было яснее, что нет, мне не надо 
Всей этой малины, что я не отдам
За эти витрины, за эти улыбки, 
За весь этот сыто-ликующий быт
Ни самых трагических наших ошибок, 
Ни самых пронзительных наших обид.
Что было - то было. Я знаю, я верю,
Что нету ненужных в Истории глав,
И только затем торжествует Сальери,
Чтоб стало яснее, что Моцарт был прав.
Я знаю, Америка, как ты жирела,
Я знаю, откуда богатство твое.
В нем слезы Гренады, в нем муки Кореи, 
В нем горе Вьетнама к отмщенью зовет!
В нем пепел Багдада, в нем ад Хиросимы,
В нем смерть миллионов голодных детей.
В нем ныне и горькая участь России,
Попавшей в объятье паучьих сетей!
И так мне хотелось от этих комфортов,
От этих постыдных, бездушных богатств,
Побив все рекорды, свободным и гордым,
Летящим как пуля оленем бежать!
В Россию, скорее в родную Россию,
Где дай бог порою пригоршню лапши - 
Но столько для русского разума силы,
И столько работы для русской души!