я написал историю, но никто не разгадал послание.
закрыл глаза и не вспомнил, в ком-то застряв.
в этих умах разрушаются сваи зданий,
но теперь... все эти люди улыбались зря?
помню, когда-то мы жгли на память запястья, верили. 
а друзья то ведь тоже не навсегда.
внезапно мой шрам затянулся первым,
и мы погасили свет и пожелали друг другу страдать.

когда нет сил дышать, всё же сумев открыть окно, 
давлюсь морской пеной, утекая в сальстраумен,
на острие ножа. 
больше не смей уйти на дно. 
креплюсь, но с этими камнями мне не встать с колен.
позже ты, как и я, станешь заложником подводных прерий,
пытаясь взрастить над уровнем моря свой гений,
пытаясь избежать падений. ты говоришь мне: 
«любовь обесценилась»
и тут я поверил.

на спор себя в грязном бельишке плавить,
а позже думать, что если стирать, так только память.
можно бежать, но тут на сердце наледь,
можно ронять друг друга в пустоту, тогда она настанет.
и мы вдруг искренне верим друг другу,
мой самый верный нож в моей спине уже готов к потугам
и крикам совести, привыкшей выражаться грубо 
не смог простить, 
зато сыграл ноктюрн на флейте дыхательных трубок.

терзаю себя, за что благодарен им всем,
плясал в комнате два на два и пел в чертовом колесе,
поднимаясь над собственным фарисейством,
на ладони весь ёбаный мир, проваленный в безыдейность, бездействие.
года и каждый месяц расписав по нотам,
смотреть и не тонуть в этой бездне на фото,
а воронка только глубже год за годом.
и этот лайнер в счастье врезается в воду.