В:
Сотни каналов вещают, шумят радиостанции,
Птицы улетают, здесь никто не должен остаться,
Никто не должен понять, операция "Тишина",
Восход нового солнца, земля опустошена.

Идём ночами лунными, тело в болоте вязнет,
Им не закрыть нам рот даже после казни.
Что с того, что нас не станет? Слышь, глаза протри,
Мы останемся в ушах бойцов, в виде mp3.

Наша программа запущена, результаты видны,
Уже тысячи сердец с оттепелью после зимы.
Это врагу как яд, явно не заманчиво,
Просыпаются даже трупы, ночь заканчивается.

Каждая новая запись - оружие за пазухой,
Это тебе глоток воды, перед глобальной засухой.
Чистый источник, мысли с Сибири холодом льются,
Если проснулись тысячи, то миллионы проснутся.

Д:
Нет, это не всхлипывания и не мольбы о пощаде,
Грязные руки не тянутся за кожаный френч дяде.
По ту сторону салона, безголосые тени,
Стёкла прострелены взглядом и это предупреждение.

Дрожь по коже свиной, тряска, что-то не так,
Жители мёртвого города идут на контакт.
Все ещё в наглую живы, чем ещё брать их?
Призраки в куртках и шапках старших братьев.

Нас воспитала до костей царица зима,
Поклон ей, а власть ваша над лишь над реками дерьма.
В память о затравленных наши глаза не гаснут,
Эти властители скота, над людьми не властны.

Срать мы хотели, что все они нам годятся в отцы,
Каждый из них в ответе медиа [bad word] 
После долгой жизни, тихой смерти и больших похорон
Лицемерные лозунги сменят безвременный стон.

Пр:
Пусть обескровлены мы, белее инея,
Но вражьим ищейкам не вынюхать уныния,
Если вода будет ядом, воздух прущим,
Выстоим! Пусть подавятся нашем будущим.