В городе Париже в начале июля
Я столкнулся с ним, когда играл в прятки.
Он рвал свои стихи, пил дешевые виски
И плакал...
Его поджидала смерть -
И он знал об этом.
Его лицо, изрытое траншеями сомнений,
Успокоилось, покрылось слоем мела.
Я спросил в упор:
- Куда ты собрался?
Он шепнул: "...на небо", -
И улыбнулся...
Честное слово!
Честное слово!
В душном июле я запомнил, 
Как он умирал.
От снов до вдохновения целая вечность -
Я трижды мог пропасть, пока ее мерил, -
Звериное чутье выручало в слепой дороге.
Я встретил могикан, для которых честь - табу,
И холеных фаворитов, что бесятся жиром.
У первых был внимательным учеником,
Вторым вгрызался в глотку дикой собакой.
Издерганный молвой о распятой любви,
Израненный баграми языкастых пророков,
Я медленно ступал по дымящей земле
И мучился жаждой.
Может быть мне просто повезло -
Воронью всему назло
Мне не дали сгинуть в прорве дней,
Помогли залечить раны.
По тропинкам узким и шальным,
По обрывам ледяным
К родникам живым провели меня
Мимо зоркой охраны.
Я припал к воде запекшимся ртом
И жадно пил, глотая свое отраженье.
Да видно перебрал живительной влаги -
Меня начал бить озноб.
В памяти кипел раскаленый июль,
Париж не поперхнулся своею жертвой.
Я решил двигаться, чтобы согреться,
Я начал двигаться -
Честное слово!
Честное слово!
Я не хочу умереть в ожидании
Солнца!

(февраль 87 г. Новосибирск)