Как так вышло, что ты мой опиум, пеницил, веревка на горле и каждая клеточка крови?
Знаешь, всякие умницы пишут о том, что планете не хватит "любовей", разорвутся канаты, утонут лодки, если им не нальют джин и не кинут в пасть кучу возгласов одичалых "Браво! Браво! Талант!", не будут следы целовать их...

Ох, увлеклась! Простите, грешную, простите!

Не мне судить, в конце-то концов, мне всегда хватало прогулок по крышам, мартовских строк и одиноких причалов.

Ну да ладно, я не о том. Этим семнадцатилетним гениям подавай всяких истин и собственное великолепие из чужих уст, а я промолчу, соберу одуванчики с утренней росой, поставлю в вазу у кровати твоей.

Им бы солнца в ладони, а мне - научиться быть всех ласковей и нежней, опадать на плечи твои пледом, быть настойкой целебной самой и терпкой.

Им бы Есенина с табурета читать, чтобы слезы лились из глаз, чтоб потом вопить, мол, ценители мы, не вы. Говорят эти девицы, что Маяковский, вот это был просто фонтан, столько чувств и эмоций. Кому такой яркий и уникальный набор дан? Все прошло, но они все еще пишут в апрель письма, отсылают ему лучшие цветы.

А мне бы забиться в угол, собрать всех фантомов вместе, целовать твои ямочки на пояснице, ключицы.

Я прошу тебя, очень прошу, мне почаще сниться, потому что иначе среди этих вычурных дам я сойду с ума, выкую себе крест стальной из их мерзопакостной лести.

Как так вышло, что ты мой смысл, мечта моя, во всех спорах - константа и априори?

Безупречно великие горе-поэты строчат о своих глупостях, выдают их за Лермонтова, иногда, Боже спаси, за Цветаеву!

Я смотрю на них. С ними меряться внутренней радугой - в чем резон? Я - василек, что могу против вьюнковой порочной стаи?

Говорят, мир задыхается, ему не хватает любви.

Глупые люди!

Моя - воздух планеты всей.

Моя - чернозем.

Моя - бесконечное море.

Можете бить меня, истязать, пафос - он ваш соратник. Хочется верить, мне станет однажды враг.
Напишите об этом марту, мол, завелась такая тварь, под замок ее, чтоб никто никогда не услышал и не узнал ее вольных слов о каком-то мужчине безликом.
Бедная, вырастет и поймет, что это провал!

Солнце мое, как же меня тошнит от этих безвольных кукол.

Я люблю тебя больше жизни.

И им придется это оставить так.