Не знаю, как сейчас, а одно время джаз считал-
ся чуть ли не самой стильной музыкой. На общем фоне боль-
ше всех выделялись тенор-саксофонисты. Почему именно
они? Да потому что среди них были такие люди, как Сонни
Роллинз и Джон Колтрейн. Конечно, и Майлз, и Арт Блэйки,
и Кэннонбол тоже были очень популярны, но такой подспуд-
ной мощью звучания, как у Роллинза и Колтрейна, больше не
обладал ни один другой инструмент.
Есть несколько причин, по которым меня привлекает
Сонни Роллинз. Одна — это удивительная открытость при
исполнении стандартных, обычных на первый взгляд вещей,
делающая его неподражаемым. Незаметно войдя в лоно ме-
лодии, Роллинз сперва не спеша раскрывает ее содержимое и
лишь затем перекраивает на свой лад, как бы заводя пружи-
ну заново. Оставляя нетронутой внешнюю структуру, он
прибегает к текстовым перестановкам внутри композиции. Я
не перестаю восхищаться непредсказуемостью Роллинза.
«Педантичному» Джону Колтрейну подобное не под силу.
Мне кажется, у Роллинза напрочь отсутствовала какая-
либо стратегия. Повернувшись к микрофону с саксофоном в
руках и определившись с мелодией, он экспромтом выдавал
все разом. Такое по плечу только гениям. Громоздя один
текст на другой, Колтрейн подходил к созданию музыки ди-
алектично и механически, будто поднимался по лестнице.
Роллинз другой. С присущей ему юнговской иррациональ-
 ностью он садился в лифт на первом этаже, потом двери от-
крывались и он сразу оказывался на 36-м. Его текстовые пе-
рестановки — под стать серьезной литературе. В умении ин-
туитивно и смело воспроизводить художественные образы
чувствуется волнение уже раз ошибшегося человека. Мне
приходилось слышать «живые» выступления Роллинза в
джаз-клубах Бостона. Это было нечто героическое: полчаса
непрерывных импровизированных соло и ощущение того,
что Роллинз в состоянии продолжать еще и еще. Это не бы-
ло делом рук человеческих. Правда, содержания тех соло я
сейчас уже не вспомню.
Таково свойство талантливых людей: когда все идет как
по маслу, они спокойны, но только стоит раз оступиться, и
они чувствуют себя не в своей тарелке. Эта проблема мучила
Роллинза всю жизнь, из-за нее он несколько раз уходил со
сцены.
Из всех альбомов Сонни Роллинза больше всего мне нра-
вится «The Bridge», записанный после самого затяжного твор-
ческого кризиса. Отвесный, энергичный звук, в котором мес-
тами прослеживаются невиданные прежде сонливые нотки.
Изначальный темп остался прежним. Присутствует некий на-
мек на самоанализ. Разумеется, «Saxophone Colossus» — при-
знанный шедевр. Пытаясь понять дальнейшие творческие
шаги Роллинза, порой задумываешься о степени музыкально-
го совершенства этой ослепительной и в то же время естест-
венной записи. По сравнению с ней «The Bridge» удивительно
бодрит. Вполне возможно, что это не самая выдающаяся вешь
Роллинза, но то, что, слушая ее, как бы принимаешь в свою
душу удары мягкого, тупого орудия, — бесспорный факт.