От винта, друзья и враги мои, нынче снова ночной полет,
Разреженный воздух меня делает бесконечно счастливым и пьяным.
Я бы спал среди облаков и видел бы травы, и мед, и лед,
Лиловые перья Прованса и белую простынь Монблана.

Когда я в воздухе, я кому-то снюсь, и этот сон у меня внутри,
И под крылом ветер слагает блюз только для Сент-Экзюпери.

Если б не было так мучительно нужно полной грудью вдохнуть,
Ребром зацепить резонанс золотого гула апреля,
Я не рвался бы так в небо и, может быть, вообще забыл про весну,
Я б ее выключил, точно лампочку на приборной панели.

Мне даже немного стыдно от того, что я уже ничего не боюсь —
И под крылом ветер синий, синий, как этот весенний блюз.

Топливо кончилось уже почти три часа назад,
Осталась только Любовь и совсем немножечко Веры,
А у Веры в секунды любви так зеленеют глаза,
Как бутылочный лед на высотах, где трещин без меры;

Экзюпери лениво гадает — дотяну или разобьюсь?
Под крылом ветер жадно глотает последний весенний блюз.