И пускай я восстану,
И пускай вопить стану,
И гордыню я надену 
С галстуком тщеславия.
Но тревожит меня тайна моя: 
Зеркальце в комоде пылью стыда скрыто.

Отражает лишь те шрамы, что не истерзают,
И рисует безмятежный путь к несметным лаврам.
Тщетно оттираю зеркало от плотной пыли.
Мыслей моих ток — стихия.

Любви критикан!
Осторожный лгун!
Ради клятвы бунт,
День желанный в мире, что игра.
Смерть — война! 
Видишь, ложь — война!
Знаешь, дрянь — война!
Хворь от А до Я — ну что это?

И взгляну я спесиво 
На тот щит, что вручен мне
Но на землю, да и только,
Взгляд мой упадет тогда. 
Не заметила я, как зеркальный лик
Затерялся снова среди дней вчерашних.

Сколько ж мне кричать, чтоб донести мое воззрение?
Нет, не преуспею я, не хватит мне дыханья,
И невольно мне останется лишь только бой дать
Нахальному полчищу грехов.

Любви критикан!
Осторожный лгун!
Ради клятвы бунт,
Недуг, но еще не все, здесь взрыв!
Смерть — война! 
Видишь, ложь — война!
Знаешь, дрянь — война!
Образ видишь ли от А до Я?

В поведенье фальшь, голос звенит дрожа;
Мотив сердца не понимает благородности.
Пусть покажут мне тот мираж, я ждала,
Но довольства нет, сколько бы не открывала глаз.

Сколько ж мне кричать, чтоб донести мое воззрение?
Нет, не преуспею я, не хватит мне дыханья,
И невольно мне останется лишь только бой дать
Охальному полчищу грехов. 

Любви критикан!
Осторожный лгун!
Ради клятвы бунт,
День желанный в мире, что игра.
Смерть — война! 
Видишь, ложь — война!
Знаешь, дрянь — война!
Хворь от А до Я — ну что это? 

Жизнь жить — это как?
Видишь ли ты знак?
А мню все вот так:
Не знаешь — не хочешь.
Жизнь жить — это как?
Видишь ли ты знак?
А мню все вот так:
Не знаешь — почувствуй.