Итак дамы и господа, лэйдиз энд джентльмен. Классическая сфера моей сегодняшней деятельности разрушение, ну вы поняли. Ведь для того, чтобы герой не заблудился в аплодисментах и собственных позитивных качествах, его по контрасту должен кто-то оттенять, верно?... Спасибо, дорогой мой. В этом смысле я сегодня тень, обратная сторона любого благородства, любого совершенства, позитива, возвышенности и героизма, трам тарарам, и если герой созидатель, то я тотально деструктивен, если герой отвечает за генерацию высоких смыслов, то я за их дегенерацию, понимаете? И как необходимый противовес центру я вечно кружу, юлю активирую центробежные тенденции мироздания, снова и снова возглавляю хитроумный заговор против центра, и таким образом заставляю героя поддерживать свои так называемые экстраординарные способности, талант и выносливость в рабочем состоянии, понимаете? Чтобы вновь через немыслимые напряжения занимать так называемое центральное положение, снова и снова спасая уже висящий как вы видите на волоске мир. И так дамы и господа, лэйдиз энд джентльмен, на рубеже 19-20 веков убеждение, что культура создана для того чтобы сеять разумное, доброе, вечное притерпела, как вы знаете, сокрушительную фиаску. И одним из следствий этого процесса была так называемая реабилитация в правах меня сегодняшнего, хотя мне больше нравится называть этот процесс амнистией. И вот такие умы как Маркес, Джордж Маду, Онетти, Саймак, Грааз, Ремезов, Абрам Терц, Веничка Ерофеев, Булгаков, Стругацкие и многие другие уже снимают с меня наручники, как вы видите, и под разными именами уже выводят на страницы своих книг МЕНЯ, обладателя всех выше описанных, невыносимо невозможных качеств, своеобразного мальчика для битья, спасительного посредника между вульгарно естественным, анально фикально корновальным пересмешником, разрушителем и так называемым культурным, высоким божественно героическим созидателем защитником. Именно поэтому во всех сюжетах о герое обязательно возникает эта ничтожно зловредная одиозность, что с дионисийской разнузданностью, безнравственностью и циничностью противопоставляет себя здравости, взвешенности и совершенству культурного эталона. Я сегодняшний конечно презираю то что вы люди называете миром. О как это ужасно звучит, верно? Фу фу фу фу фу фу! Я хочу вечной войны. Драки и кровопролития. И более того я сегодняшний делаю все, чтобы гармония в мире вашем низменном и таком житейско человеческом виде никогда не наступил. И теперь слушайте меня внимательно, дорогие мои люди, а я посмотрю на то как ваши челюсти стекут на вспотевшие от динамики сегодняшней ржаки животы и коленки. ЕСТЬ ВЕЩИ БОЛЕЕ СТРАШНЫЕ ЧЕМ ВОЙНА... Понимаете меня? Это деградация народа. Его с помощью средств массовых информаций стопроцентное отупление. Повсеместная наркомания, превращение территории в страну воров, шлюх и алкоголиков, повязанную по рукам и ногам повсеместными откатами и взятками. И теперь скажите мне, скажите каждый в отдельности, что страшнее: война или национальное ничтожество, война или окончательная деградация народного духа? Молчите? Прекрасно. Значит машина снова заработала. И вот он я. Опять выхожу в центр вашего курятника, забитого квохчущими зрелищами, на территорию, где совсем не осталось самопожертвования и юродства, где чудом именуется все: от йогурта до туалетной бумаги, и когда этот народ выклюет до конца весь подсыпаемый ему фальсификат природных ресурсов и присытится всеми этими фальшивыми игрушками, внутри которых один только пшик, вот тогда на головешке, зажженной смыслов, мы с вами сядем для длинного молчания о том что же все таки страшнее войны и гражданского кровопролития... И глядя на вашу измазанную медом и перьями рожу, я, уж простите меня, ведь иначе я просто не умею, раскудахчусь как квокча и тут же навалю новую кучу испражнений, от страха за все что только что было сказано. Вы же, не удержавшись от хохота, сорветесь с жердочки и плюхнитесь вниз, и предложите мне газовыводящую луковицу, чтобы я, как было уже сотни раз, снова взмыл в небо как ракета, и этот грандиозный фейерверк, будьте уверены, опять произойдет, а вы, дор