L'air se cabre dans la nuit d'hiver 
Tout est silence, terre et ciel 
Le désert luit loin de la mer 
Tout en bas du Mont Saint Michel 

Au sommet j'avale un vent muet 
 [bad word] un vin de Toscane 
Mon regard plonge dans la baie 
Je vois passer la caravane 

Ils sont vingt ou trente 
Les chameaux, les gens 
Sous la lune errante 
Là, se balançant 
Le rythme royal 
Me charme et m'appelle 
Volant je dévale 
Les [bad word] 

Sur le sable [bad word] un miroir 
Je cours vers eux tout en criant 
Ils passent ils passent sans me voir 
Détachés sur le ciel d'argent 

Seul un homme au regard embrasé 
 [bad word] un prince d'Erevan 
Me tend une rose embaumée 
Et il rejoint la caravane 

Je reste en arrêt 
Dans ma peau d'hermine 
Et puis je m'en vais 
Vers ma limousine 
Je pose la rose 
Sur le siège avant 
Je marque une pose 
Je rentre à Dinan 

Aie confiance en Dieu 
Mais n'oublie pas d'attacher ton chameu

оздух колется зимней ночью. 
Всюду тишина, на земле и на небе. 
Пустыня мерцает вдали от моря, 
Что плещется у подножья острова Мон-Сен-Мишель. 

На вершине я глотаю немой ветер, 
Пьянящий, как тосканское вино. 
Мой взгляд погрузился в залив, 
Я увидела идущий караван. 

Их двадцать или тридцать, 
Верблюдов и человек 
Они покачиваются там, 
Под бродячей луной. 
Царственный ритм 
Меня зачаровал и призвал, 
И я помчалась вниз 
По долгим улочкам. 

По песку, нежному, словно зеркало, 
Я бежала к ним, взывая. 
Они шли и шли, не замечая меня, 
Выделяясь на фоне серебристого неба. 

Только один мужчина с пылающим взглядом, 
Гордый, как шах Еревана, 
Протянул мне благоухающую розу 
И вернулся в караван. 

Я не спускала с них глаз, 
Стоя в своей горностаевой накидке, 
Потом я ушла 
К своему лимузину. 
Я положила 
На переднее сидение. 
Я посидела неподвижно 
И вернулась в Динан. 

На Бога надейся, 
А верблюда привязать — не забывай.