Дорога

Во хмелю слегка лесом правил я.
Не устал пока - пел за здравие.
А умел я петь песни вздорные:
"Как любил я вас, очи черные!"
    
    То плелись, то неслись,
                         то трусили рысцой,
    И болотную слизь
                         конь швырял мне в лицо.
    Только я проглочу
                         вместе с грязью слюну,
    Штофу горло скручу -
                         и опять затяну:

         "Очи черные,
                 как любил я Вас!.."
         Но прикончил я
                 то, что впрок припас,
         Головой тряхнул,
                 чтоб слетела блажь,
         И вокруг взглянул -
                 и присвистнул аж:

    Лес стеной впереди - не пускает стена,
    Кони прядут ушами - назад подают,             
    Где просвет, где прогал?    Не видать ни рожна,
    Колют иглы меня - до костей достают.

         Коренной ты мой,
         выручай же, брат!
         Ты куда, родной,
         почему назад?!
         Дождь, как яд с ветвей, -
         не добром пропах.
         Пристяжной моей
         Волк нырнул под пах!

    Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза!
    Ведь погибель пришла, а бежать - не суметь!
    Из колоды моей утащили туза,
    Да такого туза, без которого - смерть!

         Я ору волкам:
                 "Побери вас прах!.."
         А коней пока
                 подгоняет страх.
         Шевелю кнутом -
                 бью крученые -
         И пою при том:
                 "Очи черные!.."

    Храп, да топот, да лязг, да лихой перепляс -
    Бубенцы плясовую играют с дуги.        
    Ах вы, кони мои,    погублю же я вас!
    Выносите, друзья, выносите, враги!..
    
         От погони той
                 вовсе хмель иссяк.
         Мы на кряж крутой -
                 на одних осях.
         В хлопьях пены мы -
                 струи в кряж лились,
         Отдышались, отхрипели
                 да откашлялись.

                 Я лошадкам забитым,
                         что не подвели,
                 Поклонился в копыта
                         до самой земли,
                 Сбросил с воза манатки,
                         повел в поводу.
                 Спаси Бог вас, лошадки,
                         что целым иду!

Дом

Что за дом притих,
Погружен во мрак,
На семи лихих
Продувных ветрах,
Всеми окнами
Обратясь в овраг,
А воротами -
На проезжий тракт?
Ох, устал я, устал, - а лошадок распряг.
Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!
Никого, - только тень промелькнула в сенях,
Да стервятник спустился и сузил круги.

В дом заходишь как
Все равно в кабак,
А народишко -
Каждый третий - враг.
Своротят скулу,
Гость непрошенный!
Образа в углу -
И те перекошены.
И затеялся смутный, чудной разговор,
Кто-то песню стонал и гитару терзал,
И припадочный малый - придурок и вор -
Мне тайком из-под скатерти нож показал.

"Кто ответит мне -
Что за дом такой,
Почему - во тьме,
Как барак чумной?
Свет лампад погас,
Воздух вылился...
Али жить у вас
Разучилися?
Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Кто хозяином здесь? - напоил бы вином".
А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути -
И людей позабыл, - мы всегда так живем!

Траву кушаем,
Век - на щавеле,
Скисли душами,
Опрыщавели,
Да еще вином
Много тешились, -
Разоряли дом,
Дрались, вешались".
"Я коней заморил, - от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад.
Укажите мне место, какое искал, -
Где поют, а не стонут, где пол не покат".

"О таких домах
Не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
Привыкали мы.
Испокону мы -
В зле да шепоте,
Под иконами
В черной копоти".
И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли да глядели глаза,
И где люди живут, и - как люди живут.

...Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня - не докинула.
Может, спел про вас неумело я,
Очи черные, скатерть белая?!